Джеки Д`Алессандро - Ночью, при луне...
При этой мысли Мэтью сурово стиснул зубы. Неужели это ее взгляд он чувствовал на себе на кладбище? Судя по беспорядку в прическе девушки, она, возможно, побывала под дождем. А может быть, она вышла на ночную прогулку по саду и случайно наткнулась на него? Или увидела, как он выходит из дома, и специально последовала за ним?
Пока он этого не знал, но имел твердое намерение выяснить.
– Надеюсь, то, что вы промокли под дождем, не имело для вас никаких неприятных последствий, милорд?
– Никаких неприятных последствий, – подтвердил Мэтью, заметив, что она умышленно переводит тему разговора с собственной персоны.
– И ваши ночные цветы тоже не пострадали?
Будь он проклят, если это ему известно!
– Эти дьяволята просто радуются жизни.
– Наверное, благодаря вашим неустанным заботам о них по ночам?
– Именно так.
– Значит, вы навещаете их каждый вечер?
Она и впрямь была чересчур любопытна.
– Стараюсь. Правда, это зависит от других моих дел.
– Понятно. Мне хотелось бы на них взглянуть. В какой части сада они растут?
Будь он проклят, если это ему известно!
– Они находятся вот в той стороне. – Мэтью описал рукой весьма широкую полуокружность, охватывающую три четверти территории сада. – Следуйте по дорожкам, и в конце концов вы до них доберетесь.
Сара кивнула, и у него немного отлегло от сердца. Она больше не смотрела на него с подозрением, потому что, как видно, поверила, что его вылазка прошлой ночью объяснялась желанием навестить цветы. Отлично! А теперь было самое время ретироваться.
– С вашего позволения, мисс… гм-м… – он прочистил горло и откашлялся, – мы с Дэнфортом продолжим нашу прогулку.
Сара остановила на Мэтью проницательный взгляд, и ему показалось, что она видит его насквозь.
– Вы не знаете моего имени, не так ли?
Это было скорее утверждение, чем вопрос, и он с раздражением почувствовал, что краснеет, потому что она была права.
– Разумеется, я знаю, кто вы такая. Вы сестра леди Уингейт.
– Имени которой вы не помните. – Прежде чем он успел сказать что-нибудь вежливое или даже признать ее правоту, она отмахнулась от его оправданий. – Прошу вас, не смущайтесь. Это случается сплошь и рядом. Меня зовут Сара Мурхаус, милорд.
«Это случается сплошь и рядом…»
Мэтью не смог бы сказать, что именно – ее ли слова или то, что она произнесла их как нечто само собой разумеющееся, – заставило его взглянуть на нее повнимательнее. Он понял, что эту неприметную женщину могли обходить вниманием, причем делали это так часто, что она к этому привыкла и воспринимала как должное.
На него неожиданно нахлынула волна сочувствия, а вслед за ней и возмущение собой за то, что не смог вспомнить, как ее зовут. Пусть она чрезмерно любопытна и с ней не оберешься хлопот, но она была его гостьей, и ему не нравилось, что он, уподобившись многим другим, отнесся к ней небрежно.
По совершенно непонятной причине ему вдруг не захотелось уходить. Наверное, просто потому, что захотелось узнать о ней больше, например, о ее склонности выглядывать из окон или, крадучись, бегать по саду среди ночи. Однако, желая сменить тему разговора, он указал кивком на ее этюдник:
– Что вы рисуете?
– Ваш фонтан. – Взгляд Сары переместился на статую богини. – Это римская Флора, не так ли?
Мэтью удивленно вскинул брови. Пусть он не очень хорошо разбирался в растениях, зато мифологию знал превосходно. И судя по всему, мисс Сара Мурхаус тоже хорошо ее знала.
– Думаю, что до этой минуты никто еще не пытался определить, кто она такая, мисс Мурхаус.
– Вот как? Но весенние розы, падающие с ее губ, являются очевидным признаком. К тому же где еще можно поставить статую богини цветов, как не в саду? Хотя она занимает сравнительно незначительное место в римской мифологии, Флору я люблю больше, чем всех прочих богинь.
– Почему?
– Она является также богиней весны – времени года, дорогого моему сердцу, поскольку оно символизирует возобновление жизненного цикла. Я каждый год отмечаю ее праздник.
– Флоралию? – спросил Мэтью.
– Вы о нем знаете? – удивилась Сара.
– Знаю, хотя никогда его не праздновал, – признался он. – И что вы при этом делаете?
Его интерес явно удивил ее.
– По правде говоря, веду себя довольно глупо. Устраиваю небольшой приватный пикник в саду.
– Глупо? По-моему, от этого веет покоем. Приватный? Вы празднуете одна?
Она покачала головой, от чего из прически выбилась еще одна прядь.
– Не одна. Вместе со мной празднуют несколько избранных друзей. – За стеклами очков блеснули озорные искорки, а на щеках образовались ямочки. – Конечно, приглашение на праздник удается раздобыть не каждому. Не каждый удостаивается чести сидеть на фамильном одеяле Мурхаусов и участвовать в трапезе, которую готовлю я сама.
– Вы готовите трапезу?
Она кивнула:
– Экспериментировать на кухне – это еще одна моя великая страсть.
– Мне показалось, будто вы сказали, что вашей великой страстью являются цветы?
– Можно иметь несколько страстей, милорд. Я люблю, например, находить новые применения многочисленным травам, ягодам и овощам, которые выращиваю.
Мэтью попытался скрыть свое удивление по поводу того, что молодая аристократе? вообще знает, где находится кухня, потом вспомнил, что она не принадлежит к титулованной знати. Ее отец – не то управляющий имением, не то врач. Титул ее сестры был результатом замужества.
– И вы умеете хорошо готовить?
– От моей стряпни никто еще не умирал. – Сара усмехнулась и добавила: – Пока.
Мэтью чуть было не фыркнул, что его крайне удивило. И понял, что очень давно по-настоящему не смеялся.
– Расскажите о том, что вы готовите для избранных гостей, приглашенных на празднование флоралии.
– Меню каждый год меняется в зависимости от состава гостей. В этом году я приготовила для себя пирожки с мясом и сдобные лепешки с черничным вареньем, а на десерт – пирожные с клубникой.
– Звучит заманчиво. А для гостей?
– Сырую морковку, черствый хлеб, косточку от окорока, теплое молоко и ведро помоев.
– Это уже не так заманчиво. И вы утверждаете, что от этого еще никто не умер?
Она рассмеялась:
– Это настоящие Деликатесы, если учесть, что почетными гостями являются кролики, гуси, моя собака Дездемона, выводок котят и свинья.
– Понятно. Я полагаю, что свинья – это настоящий поросенок, а не просто человек с дурными манерами?
– Вы правильно поняли. Пусть даже ведро пищевых отходов приготовлено специально для нее, она умудряется слопать хотя бы одно из моих клубничных пирожных.
– Если бы мне пришлось выбирать, я поступил бы точно также. У вас весьма интересный круг друзей.
